И тут мы возвращаемся к самому Финчеру и его фильмам. Что главное в них? Видеоряд, монтаж, актёрские работы, как правило, стандартны. Драматургическая основа? Да, именно она. Казалось бы, какой же триллер без неё, ведь ещё Хичкок твердил: сценарий, сценарий и ещё раз… Вот только сам Финчер сценариев не пишет. Подумаешь, Хичкок тоже не писал, и картины у него — экранизация на экранизации. Но если он предпочитал подмять под себя литоснову и снять в итоге фильм Хичкока, то Финчер пытается сам под сценарий подстроиться. Этим объясняется хамелеонность его киноязыка — и ужасающая предопределённость. Попадается неплохой сценарий (а лучше «Клуба» и «Зодиака» ему пока не доставалось ничего) — выходит неплохое кино. Попадается похуже — можно получить «Татуировку дракона». В запущенном случае — «Бенджамина Баттона». «Исчезнувшая» опасно близка к последнему варианту.
Беда тут вот какая: добрую половину (если не больше!) своей картины Финчер заполняет тягучей (мело)драмой с покушениями на тонкий психологизм. При этом персонажи, их речи, их поведение написаны, мягко говоря, беспомощно. Действие разворачивается в среде литераторов, Ник Данн даже читает где-то соответствующие лекции. Жена про него: «Ах, он любит комедии с Сэндлером!» Он про жену: «Ну да, она много читает, она постоянно с книгой». Сам Ник соприкасается с книгами лишь единожды, и то косвенно — совокупившись с супругой в библиотеке. Есть в фильме и крутой интеллектуал (Нил Патрик Харрис). «Ну как мне может быть с тобой скучно? Мы разговариваем об импрессионистах! Ты цитируешь Пруста!» Вот умнику предлагают отправиться в Грецию. «Осьминоги и скрабл!» — явно не первое, что всплывает в голове у более-менее образованного человека при слове «Греция». Короче говоря, интеллигентов миссис Флинн, лично написавшая сценарий, представляет себе так же смутно, как авторы комиксов о Человеке-пауке — реальных генетиков.
Ужас на этом не заканчивается: психологически герои сработаны столь же грубо. «Пойди куда-нибудь и подумай о нашем браке!» — советует мужу удивительная Эми. Ник, вздохнув, едет на пляж и там прилежно морщит лоб на заданную тему. Его сестра не одобряет брак брата, ругает невестку сукой и другими нехорошими словами, но узнав о походах Ника налево, внезапно вспыхивает презрением к любимому родственнику и закатывает истерику в духе «Иван Грозный отмежёвывается от своего сына». Люди так не поступают — зато того требуют штампы голливудской драмы, и это разбивает желанный психологизм в пух и прах. Фальшь просачивается в слова — диалоги кажутся невыносимо картонными, от стихов и слога дневника Эми (перевод не при чём, оригинал можно спокойно прочесть на экране) к горлу толчками подкатывает завтрак, начинаешь ёрзать, поглядывать на часы и ждать, когда же начнётся хотя бы триллер, который Финчер делать умеет.
Уметь-то умеет, но подаёт его в час по чайной ложке, оттого тот и смотрится инородным телом. Не получается верить в многоступенчатые, а-ля Агата Кристи, планы злоумышленника (назовём его X). Больно смутными кажутся цели этого X.
Главная карта Финчера убита. Что могло спасти предприятие? Ну, явно не размеренная, верная всем правилам из учебника по монтажу, форма повествования. И не вылизанные, с крепким привкусом рекламного ролика, кадры (кстати, и прямого продакт-плейсмента в «Исчезнувшей» полно). Может, актёры? Но Бен Аффлек, неожиданно сыгравший здесь на уровне худой самодеятельности, но тщетно тужащийся обаять публику Тайлер Перри, но карикатурно комикующая Мисси Пайл (телеведущая)… Пожалуй, единственным из показанного, что имело хоть какое-то отношение к кинематографу, оказались две лодки, рассекавшие золочёную солнцем воду на заднем плане одной из проходных сцен. Вот в них были и загадочность, и динамика, и неопределённость. А может, так кажется только оттого, что камера Джеффа Кроненвета быстро от них отвернулась?
Krimbley Koreen
